Чернобыльская авария является одним из самых ужасающих примеров того, какую опасность может представлять собой ядерная энергетика, если её не держать под постоянным контролем. Однако сама авария могла бы обернуться чем-то гораздо более ужасным, если бы не действия трёх человек.

Наверное, все слышали, что после аварии на АЭС в Чернобыле тяжелую радиоактивную воду из-под реактора откачали пожарные, и об этом героическом поступке стало известно самым широким слоям общественности. Но мало кто знает, что прежде, чем воду откачать, ее нужно было слить из прочного бетонного бокса, в котором она находилась. А как это сделать? Ведь выпускные люки находились под толстым слоем радиоактивной воды. Была и еще одна опасность.

После аварии, когда был сбит огонь, реактор раскалился. Он оказался как бы в подвешенном состоянии, имея под собой так называемый бассейн-барбатер, который в результате разрушений трубопроводов охладительной системы наполнился водой. Чтобы ограничить воздействие радиации сверху, как уже известно, реактор запломбировали гигантской пробкой из песка, свинца, доломита, бора и других материалов. А это – дополнительная нагрузка. Выдержит ли ее раскаленный реактор? Если нет, то вся махина рухнет в воду. А тогда? – Никто и никогда в мире не давал на такой вопрос ответ, что может произойти. А здесь его дать нужно было немедленно.

Академики Е.П. Велихов и В.А. Легасов *УБЕДИЛИ* Правительственную комиссию в возможности очередного катаклизма - парового взрыва катастрофической мощности, от прожигания расплавленным топливом опорной плиты реактора и попадания этого расплава в заполненные водой Б-Б (подреакторные помещения двухэтажных бассейнов-барботеров). По словам академиков, расчеты показывают, что этот взрыв может разрушить ЧАЭС полностью и засыпать радиоактивными материалами всю Европу. Предотвратить взрыв можно лишь одним способом – нужно слить воду из подреакторных бассейнов-барботеров (если она там есть, а не испарилась во время пожара после разотравления топлива, который был вечером 26 – ночью 27 апреля).

С целью проверки наличия воды в Б-Б работники ЧАЭС открыли вентиль на трубке импульсной линии, выходящей из Б-Б. Открыли – воды в трубке нет, наоборот - трубка стала втягивать воздух в сторону бассейнов. Ученых этот факт ни в чем не убедил, они продолжали требовать более весомых подтверждений отсутствия воды в Б-Б. Правительственная комиссия поставила перед руководством ЧАЭС задачу - найти и указать военным такое место в стенке Б-Б (а это 180 см крепчайшего железобетона), в котором методом взрыва можно будет проделать отверстие для слива воды. Насколько этот взрыв может быть опасен для здания разрушенного реактора, сведений не имелось. Это поручение в ночь на 4-е мая дошло до заместителя главного инженера ЧАЭС Александра Смышляева, который тут же переадресовал его начальнику смены блока №3 Игорю Казачкову. Казачков ответил, что пробивать почти двухметровую стену в условиях повышенной радиации не самый лучший способ обезвоживания бассейнов, и что он будет искать вариант более щадящий. Посмотрев технологические схемы, И. Казачков решил исследовать возможность открытия двух вентилей на линиях опорожнения Б-Б. Он взял фонарь, дозприбор ДП-5 и вместе с оператором М. Кастрыгиным пошел к помещению вентилей. Помещение было затоплено примерно на 1,5 метра радиоактивной водой с МЭД выше 200 р/час (стрелка прибора зашкалила), но сами вентиля были целы, потому что взрыв не достиг этих помещений и ничего не разрушил.

Вернувшись, начальник смены доложил Смышляеву, что без откачки воды из трубопроводного коридора, открыть сливные вентиля не удастся. Но в любом случае откачать «грязную» воду будет легче, чем взрывать стенку Б-Б. Да и радиоактивность в полузатопленных подвальных этажах станции резко уменьшится. Предложение Игоря Ивановича Казачкова было принято.

Утром 5-го мая Правительственная комиссия прислала на ЧАЭС давно готовившуюся к откачке подвальных помещений команду военных и пожарных, которыми руководил Петр Павлович Зборовский, капитан войск ГО (гражданская оборона). От ЧАЭС, на начальном этапе подготовки операции в первых числах мая, ему помогал В.К. Бронников, на то время исполнявший обязанности главного инженера.

В кратчайшие сроки эти вопросы были решены. Сотни пожарных машин участвовали в этой операции, отводя воду в специальное безопасное место. Осталось дело за малым – открыть две задвижки, которые были под слоем радиоактивной воды. Если к этому добавить, что в бассейне-барбатере, похожем на огромную ванну после аварии, была кромешная темнота, если подходы, ведущие к нему, узки и также темны, а вокруг высокий уровень радиации, то станет понятно, на что должны были идти люди, которым предстояло выполнить эту работу.

Они вызвались сами – начальник смены Чернобыльской станции Борис Баранов, старший инженер управления блоком турбинного цеха номер два Валерий Беспалов и старший инженер-механик реакторного цеха номер два Алексей Ананенко: трое мужчин знавшие, что это, вероятно, будет последнее, что они сделают в своей жизни. Роли распределились так: Алексей Ананенко знает места задвижек и возьмет на себя одну, вторую покажет Валерию Беспалову. Борис Баранов будет помогать им светом.

Операция началась. Всех троих облачили в гидрокостюмы. Работать предстояло в респираторах.

Из рассказа Алексея Ананенко:

"Обдумали заранее все, чтобы не мешкать на месте и уложиться в минимальное время. Взяли дозиметры, фонари. Нам сообщили о радиационной обстановке как над водой, так и в воде. Пошли по коридору к бассейну-барбатеру. Тьма кромешная. Шли в лучах фонарей. В коридоре тоже была вода. Где позволяло пространство, двигались перебежками. Иногда пропадал свет, действовали на ощупь. И вот чудо – под руками заслонка. Попробовал повернуть – поддается. От радости аж сердце екнуло. А сказать-то ничего нельзя – в респираторе. Показал Валерию другую. И у него поддалась задвижка. Через несколько минут послышался характерный шум или плеск – вода пошла."

Вернувшись, Алексей Ананенко дал интервью советским СМИ. Не было и малейших признаков того, что этот человек получил смертельную дозу радиационного отравления. Но никому из смельчаков не удалось избежать своей судьбы.

В течение последующих дней у троих стали проявляться неизбежные и безошибочные симптомы: лучевая болезнь. По прошествии нескольких недель все трое скончались.

Мужчин похоронили в свинцовых гробах с запаянными крышками. Даже лишенные жизни, их тела насквозь были пропитаны радиоактивным излучением.

Многие герои шли на подвиги ради других, имея лишь небольшой шанс выжить. Но эти трое мужчин знали, что у них не было никакого шанса. Они вглядывались в глубины, где их ждала верная смерть. И погрузились в них.
Три человека, спасшие миллионы.

P.S. В изначальный текст были внесены коррективы от меня с целью создания единого и логичного содержимого, но смысл оставлен нетронутым.